|
Могут ли камни говорить. В принципе, конечно, о чем свидетельствуют различного рода петроглифы. Под петроглифами имеются в виду надписи и рисунки (глифы) на камнях, изучаемые эпиграфикой. Конечно, тут многое зависит от эпиграфиста, от его методики. В некоторых случаях эпиграфист может опубликовать настолько сенсационные данные, что наука не может их переварить. Скорее всего, здесь налицо и неготовность научного сообщества к восприятию таких откровений, и, с другой стороны, отсутствие критики и самокритики у эпиграфиста. В качестве примера приведу открытие перуанского ученого Хавьера Кабреры Даркеа, собравшего массу камней с рисунками. «По мнению доктора Кабреры эти камни были уложены в строго определенном порядке и являли собой гигантскую научную библиотеку, вернее, литотеку, некой великой и очень древней цивилизации. Местонахождение литотеки — к югу от перуансого города Ика, на Тихоокеанском побережье. Тектонические процессы, морские бури и ураганы, наконец, поздняя человеческая деятельность привели к тому, что книги-камни “библиотеки” оказались под землей и довольно разрознены» [103:38]. На каждом из камней были сделаны рисунки, в частности, людей с непомерно большой головой; опираясь на их пропорции (отношение головы к телу 1:3, 1:4) доктор Кабрера делает вывод о том, что изображена популяция... неандертальцев (как будто бы у какой-то менее экзотичной цивилизации не мог появиться карикатурный стиль изображения!). Но рисунки на камнях чудесные, и возникает странное, смешанное чувство: с одной стороны, изображены диковинные животные, странные карты и удивительные люди — на формирование такой литотеки ушли десятки и сотни тысяч человеко-часов труда; с другой — они словно вырваны из виртуальной реальности, которая плохо соотносится с нашей привычной реальностью. Пока что эта литотека научным сообществом не признана.
Что реально изображают камни Руси. К счастью, положение с валунами России не столь экзотично. На валунах имеются знаки. «Кроме знаков, встречающихся довольно часто (чашевидные выемки, следы, кресты), в литературе отмечены единичные изображения — стрелка, черта, котел, ключ, рыба, овал, ромб, серп... Но даже при наличии такого камня со знаком подобные “изображения” могут быть и естественными углублениями. С ними нередко связаны легенды и предания, являющиеся единственным критериям для выделения историко-культурных объектов такого рода. Например, единственный знак “ключ” на валуне у деревни Краснодубье Псковской области опубликован в книге А.С. Попова “В поисках Дивьего камня”» [133:174]. Как видим, отечественные “петроглифы” (если это действительно рукотворные сюжеты) вполне обыденны, но, с другой стороны, не отличаются разнообразием. И в любом случае не связаны ни с христианством, ни вообще с какой-либо историей. По крайней мере, пока это выглядит именно так. Здесь я намерен подвести черту, ибо я постарался очертить как историю, так и трудности, стоящие перед чтением книг этой отечественной литотеки, поскольку я как раз и вознамерился все эти каменные книги прочитать, причем не в иносказательном, а в прямом смысле этого слова. Прочитать то, что никто почему-то не читает.
Что и как читает современная эпиграфика. Современная славянская эпиграфика, представленная очень небольшим числом специалистов, весьма неплохо справляется со своей задачей, читая надписи на различных материалах, в том числе и на камнях или каменных крестах, если эти надписи нанесены кириллицей, глаголицей или германскими рунами. Кириллицу хорошо читал Б.А. Рыбаков, сейчас читает В.Л. Янин, оба типа письма читают С.А. Высоцкий (в Киеве), Рождественская Т.В. (Санкт-Петербург), Медынцева А.А. (Москва); по германским рунам специализируются М.А. Тиханова, Е.А. Мельникова и некоторые эпиграфисты Санкт-Петербурга; а вот, к примеру, тюркские руны (кроме енисейско-орхонских) пока не читает никто. Однако даже то, что читают, не всегда читают верно с первого раза; а плохо написанные кирилловские надписи не читают и вовсе. В этом смысле отечественная эпиграфика не хуже, но и не лучше зарубежной, и в этой части к ней претензий нет.
Что не читает современная эпиграфика. Современная славянская эпиграфика, под которой я понимаю, разумеется, прежде всего, как научные коллективы РАН, так и перечисленных выше специалистов, не читает даже кириллицу хорошего написания, если она нанесена очень крупно или очень мелко, очень бледно, или инверсно, то есть светлыми знаками на темном фоне. Это мне вначале, когда я это обнаружил, показалось и странным и забавным одновременно, но это так. Затем я выяснил, что современная славянская эпиграфика не читает славянское слоговое письмо руницу, которую я вот уже с 1997 года преподаю в Государственной академии славянской культуры в курсе славянской палеографии. Это мне показалось уже менее забавным, а еще менее забавными показались мне поистине анекдотические случаи германского чтения славянских надписей на монетах, которые я опубликовал в своей предыдущей книжке о рунице и тайнах археологии Руси. Наконец, совсем не забавным выглядело признание анекдотичных и фантастических чтений от имени РАН достоверными, а моих — вполне понятных, естественных и действительно дающих информацию об исследуемых объектах — непригодными. При этом мои оппоненты уверяли меня, что они якобы говорят от лица науки, тогда как я — будучи доктором наук, профессором (более 14 лет), академиком РАЕН (и ряда других АН), председателем комиссии по истории культуры древней и средневековой Руси Научного совета по истории мировой культуры РАН (до меня это место занимал академик Б.А. Рыбаков), преподавая в ряде ведущих вузов Москвы — вроде бы просто сотрясаю воздух. Мне-то это вполне понятно: кто же любит более удачливого конкурента? Однако непризнание моих работ по большому счету лично меня вполне устраивает, поскольку обрекает моих оппонентов на отставание. Но для науки это потеря.
Как можно прочитать нечитаемое? Вначале я полагал, что некоторые надписи эпиграфисты не читают только потому, что они начертаны руницей или представляют собой смешение руницы с кириллицей. Позже обнаружил, что надписи типа детских каракулей эпиграфисты тоже не читают, полагая, видимо, что в средние века люди должны были писать только идеально, и что уровень письменной подготовки у всех должен был быть одинаковым. Поэтому я стал пытаться читать не только надписи руницей и смешанные, но и некрасивые надписи кириллицей. А далее выяснилось, что даже в средние века писали не только мелко, но микроскопически мелко (пока я себе не представляю, как они сами видели результаты такого письма до изобретения очков и других оптических приборов). Это непонимание, однако, следует оставить при себе до той поры, пока эта проблема не разъяснится сама собой (а я уверен, что такое разъяснение рано или поздно наступит). Так вот, первым новшеством, которое я стал применять, стало увеличение размеров изображения, то есть я перешел к микрографии. С помощью современных компьютеров с высоким разрешением сканера это сделать несложно — ручной сканер сам по себе дает увеличение примерно в 4 раза, и этого хватает для того, чтобы разглядеть детали. Затем я понял, что часто наши предки писали буквы не в разрядку, а в виде лигатур; такое изредка встречалось и на текстах, прочитанных другими эпиграфистами, но такого количества наложений букв на букву, которое встретилось мне, я прежде не видел. Получались какие-то комки сплошных надписей, из которых нужно было формировать привычные нам слова. Иногда от букв оказывались видны только верхушки или только низы. Однако, поскольку силуэты букв нам хорошо известны, даже в таких случаях надпись можно восстановить. Затем пришлось примириться с разной толщиной, размерами и наклоном букв. Получается нелегкая работа по синтезу слов, но она себя оправдала.
Но далее выяснилось, что очень часто наносятся светлые надписи на темном фоне, что хорошо видно на ровном фоне, но совершенно незаметно на фоне переменном, особенно на фоне многих темных букв. Но против этого нашлось замечательное средство на компьютере, а именно “обращение цветов”, когда позитив превращается в негатив, и тогда весь набор уже полученных навыков переносится на негативное изображение. Следующей технической новинкой стало использование повышенного контраста, что сразу показало наличие надписей на тех предметах, на которых прежде они не были заметны. Наконец, совсем недавно в моем арсенале появилось еще одно средство: увеличение чувствительности сканера, что дает возможность на почти сплошной светлой поверхности замечать практически незаметные глазом затемнения. Комбинация этих средств, давно известная в физике (а я как раз по образованию физик), но почему-то неиспользуемая ни археологами, ни краеведами, и позволила “разговорить” камни.
Критерии славянской принадлежности камней. В начале данного введения я обещал дать тот критерий археологам, по которому можно будет отличить славянские, а также сакральные памятники, от неславянских и несакральных. Этот критерий очень прост: наличие славянских (точнее русских) надписей (то есть кирилловских букв или знаков руницы) для славянских памятников, и наличие имен языческих богов для памятников культовых. А если я вижу надписи типа ПЕРУН, ВОЛОС, ЖИВА, РОД, то я считаю, что передо мной памятник сразу и славянский, и культовый. И тогда снимаются все проблемы: краеведы приносят фотографии камней, я читаю надписи на них и определяю божество, которому они посвящены; сами божества и служат типологией камней — можно выделить камни типа Перуна, Волоса, Живы, Рода; по названиям камней можно определить тип святилища и, кроме того, камни могут дать очень много дополнительной информации, полезной и краеведам, и археологам.
Описание камней как комплексная задача. Все это написано не для того, чтобы противопоставить разные направления науки. Напротив, только в их взаимодействии можно выявить истину. Туристы сообщают о случайных находках краеведам, те фотографируют камни и публикуют их описания вместе с местными легендами, этнографы ищут исторические детали и этнографические параллели, эпиграфисты читают надписи, определяют принадлежность камней к тем или иным богам и дают массу другой полезной информации, вычитанной с самого камня, археологи определяют возраст камней и их связь с сопутствующим подъемным материалом, а все вместе позволяет начать осваивать ту поистине уникальную литотеку, которую оставили нам в наследие наши мудрые предки. В данной работе я попытаюсь сделать первые шаги по чтению этой каменной энциклопедии, донесшей до нас имена наших богов и конструкцию языческих святилищ.
|
